Все журналы
главная
журналы
анонсы
статьи
новости
персоны
о проекте
ссылки


Для того, чтобы не пропустить изменения на нашем сайте и быть в курсе новых возможностей, подпишитесь на рассылку новостей, указав свой e-mail.

Рассылки Subscribe.Ru
Новости проекта "Все журналы"


Каталог журналов
В наш каталог принимаются все журналы, которые можно купить в Москве. (регистрировать журнал)


Спонсоры страницы:



Статьи из журналов > Экономические журналы > Торговец добрым словом


Торговец добрым словом


Автор: Сергей Курашевич
Источник: "The Chief (Шеф)" - N10 (октябрь 2005)

Таким был Александр Смирдин – гениальный книготорговец и издатель. Его судьба похожа на лихо закрученный сюжет романа. Те, кого сегодня принято считать небожителями русской культуры, посвящали ему восторженные строки. Мы же сегодня редко вспоминаем имя этого удивительного человека, хотя и пользуемся плодами его трудов.
 
Саша Смирдин родился в 1795 году в Москве. Спасаясь во время Отечественной войны от французов, вместе с родителями он перебрался в Петербург. Там поступил на службу к продавцу и издателю книг Плавильщикову. Помимо книжного магазина и типографии, этот коммерсант владел одной из первых в Петербурге частных библиотек, которая была своего рода клубом, где собирались ученые и литераторы.
 
"Раскрутить" Пушкина
Смирдин был трудолюбивым и честным малым, к тому же и дело свое знал отлично. Неудивительно, что он понравился Плавильщикову. Тот назначил его главным приказчиком, а затем и управляющим.
 
Через некоторое время Плавильщиков тяжело заболел. Почувствовав, что уже не поправится, он завещал магазин, библиотеку и все свои книги Смирдину. Правда, при одном условии: тот должен был расплатиться с долгами по книжной торговле, а их к тому времени накопилось немало – 3 млн. рублей ассигнациями.
 
Смирдин, которому не было тогда и тридцати, долги отдал, после чего поставил дело на широкий лад: стал активно торговать книгами и издавать их. За 3000 рублей он выкупил у Пушкина весь тираж его романтической поэмы "Бахчисарайский фонтан". Произведение имело небывалый успех у читателей, что, разумеется, отразилось на финансовом положении дел Смирдина самым лучшим образом. Воодушевленный такой удачей, он купил у Пушкина право второго и третьего издания "Бахчисарайского фонтана", а заодно "Руслана и Людмилы" с "Кавказским пленником". Все книги были раскуплены на "ура".
 
Тому, с каким шиком Смирдин продавал первые русские романы, позавидует любой современный издатель. Например, роман Булгарина "Иван Выжигин" вышел огромным по тем временам тиражом – 4000 экземпляров. Тем не менее, это не помешало публике "смести" его с полок в течение трех недель. Не меньшим успехом пользовались и другие произведения русских авторов, которые с упоением читали и простолюдины, и представители высшего общества.
 
Звон монет собирает таланты…
Дела у Смирдина шли отлично, и он решил перевести книжный магазин и библиотеку в более приличное место. Выбор пал на дом Лютеранской церкви Св. Петра на Невском проспекте (сейчас дом № 22), что напротив Казанского собора.
 
Магазин оборудовали самыми современными стеллажами и прилавками. Приказчиком стал известный в те времена библиофил и библиоман Цветаев. Про него говорили, что он может безошибочно указывать нужные страницы даже в самых толстых книгах и знает историю чуть ли не каждого сочинения из библиотеки Смирдина, а та, между прочим, насчитывала тысячи томов. В газетах восторженно писали: "Сердце утешается при мысли, что, наконец, и русская наша литература вошла в честь и из подвалов переселилась в чертоги. Это как-то воодушевляет писателя".
 
В честь новоселья Смирдин устроил шикарный званый обед. Крылов, Жуковский, Гнедич, Вяземский, Одоевский, Гоголь, Пушкин и другие приглашенные писатели, поэты и драматурги чествовали Смирдина, с энтузиазмом рукоплескали и преподнесли ему в дар такое количество сочинений, что из них впоследствии даже создали два сборника.
 
Аплодировать было чему. Получая большую прибыль от издания отечественных авторов, Александр Смирдин преследовал не только меркантильные цели. Он горячо и искренне любил русскую литературу и часто повторял: "Дотоле не умру, пока всех русских писателей не издам". Уже один этот факт заслуживает восхищения, но писателей-современников Смирдина радовало и другое. Этот человек впервые сделал авторский гонорар за литературное произведение закономерным явлением в России. Писательский труд стал профессией.
 
Как сказал Пушкин, "не продается вдохновенье, но можно рукопись продать". Собственно, Александр Сергеич и стал первым русским профессиональным писателем. Вот его слова: "Литература стала у нас всего около 20 лет значительной отраслью промышленности. До тех пор она рассматривалась только как занятие изящное и аристократическое... Никто не думал извлекать других плодов из своих произведений, кроме успеха в обществе, авторы сами поощряли перепечатывание и искали в нем удовлетворение тщеславия".
 
Смирдин щедро выплачивал высокие гонорары, поощряя талантливых писателей. За "Басни" Крылова он выложил 40 тысяч рублей ассигнациями, а за каждую пушкинскую стихотворную строку давал 10 рублей.
 
В издаваемом на собственные средства популярном журнале "Библиотека для чтения" Смирдин ввел фиксированный авторский гонорар – полистную оплату в размере 200 рублей, а для знаменитых писателей – 1000 и больше. Белинский писал: "…Все вдруг изменилось с появлением журнала г. Смирдина, за статьи устанавливалась плата, литературный труд сделался капиталом". И еще: "Все от него и все к нему, он одобряет и ободряет юные и дряхлые таланты очаровательным звоном ходячей монеты; он дает направление и указывает путь этим гениям и полугениям, не дает им лениться, словом производит в нашей литературе жизнь и деятельность".
 
Смирдин был торговцем и, естественно, ставил перед собой цель получить прибыль. Но делать это он хотел честно. Причем не просто честно, а почетно, со славой. Для этого он издавал только хорошие сочинения. Мог, конечно, издать книгу и сомнительного качества, но не намеренно, а по ошибке своего вкуса или по ошибочному совету тех, чьему вкусу он доверял.
 
…и не только таланты
На первых порах денежная стимуляция литературной деятельности была очень эффективной: писатели были сыты, а издатель доволен. Но потом начали проявляться побочные и негативные последствия этого нововведения. Литература превратилась в предмет спекуляции, с ее помощью стали откровенно наживаться.
 
На запах смирдинских денег слетелись беззастенчивые люди, которые ничтоже сумняшеся обогащались за счет доверчивого коммерсанта. Используя любовь Смирдина к русской словесности, они ловко навязывали ему расточительные контракты. Один из таких находчивых нахалов в письме Пушкину посоветовал: "…Сдери с него (Смирдина – прим. ред.) как можно больше".
 
Отдельного упоминания заслуживает "журнальный триумвират" – Сенковский, Греч и Булгарин. Господин Сенковский был редактором вышеупомянутого журнала "Библиотека для чтения" и получал от Смирдина огромное по тем временам жалованье – 15 000 рублей в год. Для сравнения, Белинскому за редактирование "Отечественных записок" начальство выплачивало всего 5000 рублей в год, да и то со скрипом.
 
Журнал "Библиотека для чтения" был откровенно коммерческого толка, на его  страницах публиковалась литературная "попса" тех времен – все, что было на гребне моды. Чтобы удовлетворить читающую публику, Сенковский, глазом не моргнув, вносил изменения в переводную беллетристику. Мог сократить текст или добавить "отсебятины". Например, он поменял окончание романа Бальзака "Отец Горио": Растиньяк стал у него миллионером (в оригинале – остался полунищим). Основная читательская аудитория была из провинции, поэтому такие финты Сенковскому запросто сходили с рук. Более того, обеспечивали большой успех – тираж журнала рос, как на дрожжах. Понятно, что у Сенковского было много противников, но и здесь он проявил "смекалку": сводил с ними счеты на страницах "Библиотеки…".
 
Двое других господ, Греч и Булгарин, ловко втерлись в доверие к простодушному Смирдину и издавали за его счет газету "Северная пчела". В обществе было известно, что эта "сладкая парочка" связана с графом Бенкендорфом и III Отделением, и это сильно подорвало репутацию Смирдина: далекого от политики издателя обвинили в сотрудничестве с литературными доносчиками. Многие осудили его, и даже Пушкин посвятил ему едкий экспромт:
 

К Смирдину как не придешь,

Ничего не купишь,

Иль Сенковского найдешь,

Иль в Булгарина наступишь.
 
Бескорыстная помощь "Северной пчеле" обернулась и финансовыми потерями. Газета была убыточна и регулярно опустошала карманы Смирдина. Двух прохвостов это не смущало, и они еще успевали подворовывать. Например, Булгарин как-то заключил со своим благодетелем договор, что поставит ему книгу с так называемыми лондонскими картинками (эти гравюры очень ценились в то время, выполнялись на стали в Лондоне). Разумеется, не за "спасибо", а за 30 000 рублей. Обязательства свои Булгарин не выполнил. Заказал иллюстрации в Лейпциге, где их сделали безобразным образом. Когда же Смирдин попытался протестовать и начал разбирать договор, оказалось, что Булгарин провел бессовестную махинацию: в условии вместо слова "Лондон" значилось "за границей". Даже через много лет у Смирдина при воспоминании об этом случае наворачивались слезы на глазах – так ему было досадно.
 
На грани банкротства
Искренняя вера Смирдина в то, что "живой капитал есть душа литературы", сыграла с ним злую шутку. Оказалось, что деньгами не всегда можно создать настоящего писателя. Цензор Никитенко отмечал в своем дневнике: "Смирдин истинно честный и добрый человек, но он необразован и, что хуже всего для него: не имеет характера. Наши литераторы владеют его карманом, как арендою. Он может разориться по их милости. Это было бы настоящим несчастием для нашей литературы. Вряд ли ей дождаться такого бескорыстного и простодушного издателя".
 
Опасения цензора были не напрасны: с конца 1830-х гг. начали появляться первые признаки разорения Смирдина. Политическая обстановка в стране и экономический застой отрицательно сказались на книжной торговле. Всячески способствуя распространению произведений русских авторов, Смирдин не заметил изменений конъюнктуры рынка. По привычке он издавал большие тиражи, которые расходились медленно. Так же медленно, но верно росли и его долговые обязательства.
 
Осознав, что находится на грани банкротства, Смирдин обратился за помощью к царю. Ему помогли: разрешили провести две книжные лотереи и даже предоставили правительственную субсидию. Но этого оказалось мало. Тогда Смирдин придумал гениальный ход – выпустить массовое издание "Полного собрания сочинений русских авторов" в карманном формате. Это было литературной революцией: и по количеству представленных отечественных авторов, и по качественно новому внешнему виду издания. Небольшие томики с хорошей бумагой и убористым четким шрифтом стоили совсем недорого – всего 1 рубль. Собрание, действительно, было "полным", из 70 томов. До Смирдина такого не делал никто.
 
И писатели, и читатели с восторгом встретили "Полное собрание…", по достоинству оценив новаторство талантливого издателя. Белинский писал: "Почтенному нашему книгопродавцу А.В. Смирдину, в продолжении его долговременной книгопродавческой деятельности приходило в голову много хороших мыслей к пользе русской литературы. Но никогда еще не приходило ему мысли более полезной, дельной и вместе остроумной, как мысль издания в маленьком и красивом формате, сжатою (компактною) печатью, полного собрания сочинений русских авторов. Это решительно блистательнейшая мысль, которая только попадала в голову русского книгопродавца…".
 
Смирдин жил, Смирдин жив, Смирдин будет жить
Благодаря выпуску "Полного собрания…" Смирдин несколько поправил свои дела, но этого, к сожалению, оказалось недостаточно для покрытия всех долгов. Тогда он попросил о новой книжной лотерее. В этот раз ему отказали, правда, постарались смягчить свое решение: возвели Смирдина вместе с женой и детьми в сословие почетных граждан.
 
В 1856 году, меньше чем за год до смерти, Смирдин разорился окончательно – его признали несостоятельным должником. За все время своей издательской деятельности он продал книг на десять с лишним миллионов рублей. Из них пятая часть ушла только на бумагу и печать, а почти полтора миллиона – на гонорары авторам.
 

После кончины Смирдина его сын пытался продолжить дело, но былого успеха ему достичь не удалось. Спустя год он выпустил сборник статей, посвященный памяти отца. В предисловии было сказано: "…Смирдин был первый книгопродавец, поставивший себя, а за собой и всю торговлю, в правильные отношения к литературе и читателю. Главное его достоинство было то, что он любил литературу как умел, любовью младенца может быть, но тем не менее чистою и бескорыстною. Главная заслуга его – удешевление книг, оценка литературных произведений, как капитала, и прочная связь, какую он проложил между литературой и книжной торговлей".




Журнал "The Chief (Шеф)"
описание | анонсы номеров | новости журнала | статьи

Статья опубликована 8 Ноября 2005 года


© "Jur-Jur.Ru" (info@jur-jur.ru). При полном или частичном использовании материалов ссылка на сайт "Все журналы" обязательна.
Разработка и продвижение сайта - Global Arts

Rambler's Top100