Продам талант. Дорого.

В последнее время в России появилось немало профессий, которые раньше успешно существовали лишь на Западе. Среди них — литературные агенты. Суть их деятельности состоит в том, чтобы как можно выгоднее продать чужой талант, чужой труд. Например, литературный агент договаривается о том, какой задаток и процент с тиража получит автор, продать ли издательству сразу права на экранизацию или подождать, пока цена возрастет и т.д.

 

По оценкам экспертов, в последние годы через руки литературных агентов прошло около 85% бестселлеров. Гарантия защиты интересов автора — в системе оплаты. Еще Поллок Уотт, основатель первого литературного агентства, брал за свое посредничество не твердо оговоренную сумму, а 10% с каждого гонорара. У нынешних агентов расценки уже значительно выше: они требуют от 15 до 20%. Зато писатель может быть уверен, что агент добьется для него выплаты гонорара в полном объеме.

В конце восьмидесятых годов прошлого века в Петербурге появилось первое независимое литературное агентство по авторским правам Дэвида Мэтлока, сына бывшего посла США в России Джона Мэтлока. Чуть раньше до него в Москве уже существовало агентство Эндрю Нернберга (Великобритания). У нас в то время еще мало кто знал, как работать с новыми западными издателями, а ВААП (Всероссийское Агентство по Авторским Правам) перестало быть монополистом. Эти западные агенты принесли с собой огромное количество зарубежных авторов.

 

"Мы плохо знали современных зарубежных авторов, да и откуда? У нас была возможность купить отдельные книги в магазине "Планета", который традиционно торговал литературой на иностранных языках, вот, пожалуй, и все, — рассказывает Ольга Бородянская, один из ведущих литературных агентов. — Помню, как еще в конце 80-х годов ХХ века, когда я ездила на учебу в США, главный редактор одного ленинградского издательства просил меня привезти хоть несколько десятков книг современных американских и английских авторов! Так вот, те иностранные литературные агенты (или, скорее, субагенты), которые первыми пришли на российский рынок, имея, помимо реальных образцов произведений зарубежных авторов, еще и права на их издание на других языках, сразу широко открыли ворота для наших издателей и, безусловно, внесли свой немалый вклад в сферу лицензионного книгоиздания".

 

Несмотря на постоянные столкновения с правовыми вопросами, далеко не все литературные агенты имеют юридическое образование. Существует национальное и международное законодательство, две основные конвенции с поправками разных лет, двусторонние соглашения между странами, да и просто договоренности, вплоть до джентльменских соглашений, подразумевающие определенную этику взаимоотношений сторон и, безусловно, конкретные условия — юридические и фактические, которые в письменном виде отражены в том или ином контракте. Самая старая — Бернская конвенция 1886 года. Россия присоединилась к ней в 1995 году, когда в России вышел Закон об авторском праве и смежных правах. Кстати, Соединенные Штаты Америки сделали это ненамного раньше нас — лишь в 1989 году. Без своего национального закона вступить в эту конвенцию невозможно. Это вещи, равно как и основные положения Закона об авторском праве, которые любой литературный агент должен знать и уметь применять. Что же касается знания рынка и связей, то это дело наживное, и, если после двадцати лет работы в одном бизнесе ты их не приобрел, то стоит задуматься, здесь ли твое место.

 

Деятельность литературных агентов крайне необходима (в цивилизованном государстве без литературного агента писатели жить не могут), но в России пока нет условий для их нормальной деятельности. Здесь у литературного агента практически нет прав, поэтому на нынешнем этапе его работа во многом бесполезна. В целом авторы в России бедствуют, поэтому денег на литературного агента у большинства нет. "У меня был опыт работы с литературным агентом, когда я хотел издать свои книги о Генрихе Шлимане. Но не очень удачный, так как я не мог платить ему достойные деньги, а он, в свою очередь, не понимал, почему я не могу себе это позволить, — поделился своим опытом один из представителей писательского "цеха". — Поскольку мы живем не в правовом государстве, институт литагентов не имеет права на существование. В нем пока просто нет надобности".

Успех в продажах книги зависит от сложившейся конъюнктуры, и литературный агент должен очень четко ее чувствовать. "Я не набираю какое-то определенное количество названий и авторов, которых представляю, — рассказывает Ольга Бородянская. — Я стараюсь просматривать какие-то отдельные проекты, отдельных авторов, которые мне самой понравились и которые мне кажутся перспективными. Часто кого-то ко мне присылают и предлагают попробовать поработать с каким-то писателем, или автор сам ко мне обращается с просьбой помочь найти издательство. Выстраивается целая цепочка, начало которой нужно искать в долгой, детальной беседе с автором, в грамотной подготовке материалов, предлагаемых им для рассмотрения, и в первых встречах с издателем (как правило, не одним), который мне кажется подходящим для этого писателя".

 

Литературный агент должен не только оговаривать условия издания книги своего автора. Он обязан следить за тем, как эти условия выполняются обеими сторонами, а это, подчас, сделать очень трудно. Издатель не хочет пускать тебя в свою "кухню", и сам решает, предоставить ли автору корректуру, принять ли его правку, учесть ли его пожелания в оформлении книги и т.д. Поэтому большое значение здесь имеют тщательно предусмотренные и зафиксированные условия контракта, хотя и они сплошь и рядом нарушаются издателями.

Работа литературного агента сугубо индивидуальная, кропотливая, на 90% неблагодарная, которая требует большого участия — человеческого и делового. Надо встречаться с разными издателями, обсуждать детали, если здесь — то по-русски, если на Западе — на иностранном языке; терпеливо, но настойчиво ждать ответа; если необходимо, многократно напоминать — корректно, но решительно давая понять, что без ответа, каким бы он ни был, вы оставаться не намерены. Ведь подчас отрицательный (к тому же еще и обоснованный) ответ, особенно полученный из нескольких издательств, наводит на размышления самого автора, и он уже перестает винить издательство или своего агента за непрофессионализм и отсутствие чуткости, а сам вдруг задумывается над своим "шедевром". "Я не люблю, когда мне говорят, что я защищаю чьи-то права, потому что когда говоришь "защищаю", значит, обороняюсь, — говорит Ольга Бородянская. — Авторы — люди творческие и во многом беззащитные, приходится оказывать им помощь там, где они и не просят, просто потому, что не знают, что она там нужна".

 

Сейчас некоторые издатели даже помещают объявления для авторов: "Заявки на рассмотрение Ваших произведений принимаются только через литературных агентов". Но это нельзя назвать распространенной практикой. Например, директор одного крупного петербургского издательства признался, что в Петербурге профессиональных литературных агентов очень мало, зато есть масса шарлатанов, связываться с которыми небезопасно как автору, так и издательству. Он заявил, что услуги литературных агентов его издательству не нужны, так как всю работу, которую делает литагент, выполняют сотрудники издательства. Тем не менее, он уверен в том, что в целом для крупных издательств работа с литературными агентами может принести пользу. Если автор считает, что ему лучше работать с издательством через своего агента, то это его право.

 

Юрист и партнер американской фирмы Kilpatrick Stockton, профессор юридического факультета Университета Эмори, официальный спикер генерального консульства США Джозеф Бек полагает, что отсутствие налаженной системы авторских прав более всего не способствует развитию российской экономики.

 

Многие владельцы авторских прав в США и Европе считают Россию одним из злостных нарушителей авторских прав. Уровень пиратства компьютерных программ у нас достигает 90%. По этому показателю Россия уступает лишь Китаю и Вьетнаму. Из-за массового нарушения авторских прав российское правительство ежегодно теряет налоговые доходы в размере 85 миллионов долларов.

 

Существует целый набор аргументов в пользу присоединения России к международному законодательству в сфере авторского права. Так, американские и европейские бизнесмены отказываются сегодня инвестировать в российских дистрибьюторов и адвокатов. Они просто не верят в то, что российское законодательство защитит их интеллектуальную собственность. Следовательно, лицензионная американская продукция не распространяется в России, продаются лишь пиратские копии.

 

Россия славится своими талантливыми инженерами, изобретателями, учеными. Но где российские "майкрософты" или "сони"? Американская Microsoft, японская Sony выживут, несмотря на то, что от российского пиратства они теряют деньги. "А вот российским специалистам будет работать трудно, потому что иностранные компании не желают инвестировать в их проекты и, соответственно, ваши предприятия не имеют доступа к международному капиталу", — констатирует Джозеф Бек. Ввиду того, что инвестиций крайне недостаточно, неудивительно и то, что в России мало предпринимателей, которые занимались бы продюсированием работ писателей, артистов, художников и т.д. В итоге творческие и талантливые люди лишены возможности показывать свое творчество. Соответственно, у них меньше стимулов творить.